В жизни каждой женщины бывают некие возрастные этапы, которые следует принимать с грустью. Мы с грустью празднуем тридцатник, с унынием подсчитываем первые мимические морщины, с чувством легкой обреченности переставляем баночки antiage на полке в ванной. И можно сколько угодно хорохориться, уповать на молодость души и называться бабой-ягодкой, а только превращение в бабу-тыковку неизбежно и никакие баночки не спасут. До последнего момента мне везло: не то чтобы я не боялась этого самого возраста, а как-то, знаете ли, было недосуг. Проще говоря, большинства из этих дамских неприятностей я или не замечала, или возможно, не хотела замечать. А потом пришли они. Очки.
Вообще быть слепой женщиной удобно во все отношениях. Я 5 лет была слепой, и знаю о чем говорю. Во-первых, некоторых вещей можно и не видеть: уверяю вас вы ни хрена не потеряете. А, во-вторых, есть у слепеньких теток какая-то такая приятная, практически киношная беспомощность, которую в обычной, зрячей жизни очень сложно заполучить. А уж сколько приключений выпадает – только успевай записывать. К слову, приключения бывают разные – приятные и не очень, а только в конце всегда смешно получается.
Так, например, я прекрасно помню, как однажды в «Перекрестке» атаковала автомат с жвачкой. Есть, знаете ли, такие автоматы, в которых круглая жвачка продается: денежку опустишь и выскакивает. Я к этому автомату подошла довольно бодро, охранников ошивающихся рядом растолкала, и давай мелочь по карманам искать. И как-то так долго я возилась с деньгами, и с поиском дырки, в которую нужно деньги совать, что мне в спину уже хихикать начали. Вот думаю, сцуки бульонные, издеваются. Думают, эта дура белобрысая даже с автоматом справиться не может.
В общем, нашла я эту самую денежку, в дырку запихала, извлекла горсть жвачки и с победной ухмылкой засунула ее в рот – дескать, знайте наших. А они, вместо того, чтобы с прискорбием удалиться, начинают ржать в голос и вообще неприлично пастью сверкают. И я уже думаю чего бы им такое ответить позабористее, как вдруг чувствую не то что-то с моей жувачкой. Какая-то она нифига не фруктовая, а вовсе даже каучуковая и к перевариванию нифига не располагает. А охрана уже даже не смеется, а прихрюкивает истерически и за животы держится. И еще бы им, негодяям, не держаться: там у них вместо жвачки продают резиновые мячики-прыгуны для детей дошкольного возраста. Бррр.
Уж как я с полным ртом резиновых мячиков металась по магазину в поисках выхода, наверняка вошло в анналы истории «Перекрестка». Ну да Бог с ними, с мячиками. Иногда бывает и приятное. Однажды помню, выхожу из супермаркета с пакетами, глазами ищу машину с супружником, плюхаюсь, не глядя, сумку ему на колени ставлю, сигарету в рот запихиваю и требую прикурить. Что характерно, он сумку на заднее сиденье перекладывает, в пачку лезет, себе сигарету достает, а дальше чик зажигалкой и я визжать начинаю. Не мой супружник-то, а вовсе какой-то посторонний тип.
- Что же, - говорю, - мужчино, вы мне сразу-то не сказали, что я дверью ошиблась?
- А у вас, - отвечает, - деушка, такой чудодейственный командный голос, что если бы вы дальше повелели домой ехать, то я бы вас и туда со всем почтением доставил.
В общем, будь у меня не минус два с половиною, а минус пять, то только бы Дима меня и видел.
Собственно, так бы мне, слепенькой и жить припеваючи, если бы не работа. На работе ведь что первым делом? Первым делом люди здороваются. А я получаюсь совершеннейшая бука, потому как из-за зрения здороваюсь чрезвычайно редко. Ну да, а вдруг там не сотрудник, а вовсе даже какой-нибудь диверсант и враг земного шара, а я ему, гниде, «за так» расшаркиваюсь? А второе – это, конечно же, дорога. У нас в метре таблички завсегда высоко вешают, а буквы на них так мелко прописаны, что заблудиться – пара пустяков. Нет, я конечно и тут выход нашла: если встать прямо под табличку и уголки глаз руками оттянуть как китаеза, то тогда кой чего видно. Вот только публикум как-то нервно реагирует и большей частью шарахается, да и косметика по харе размазывается неимоверно. Одним словом, вопрос об улучшении зрения встал настолько остро, что мне пришлось-таки переть в оптику.
Для начала решила купить линзы, чтобы всякими новообразованиями красоты не портить. Эти самые линзы мне, извините, вставляли всем отделом. Даже кассирша с кассы ушла, честное слово. Через 40 минут общими усилиями процесс увенчался успехом.
- Вы не переживайте, - напутствовали меня в магазине. – Это только в первый раз тяжело, потом привыкните.
Увы. Не привыкла. Каждое мое утро напоминало эпизод кинофильма «Кукольник», там, где маниак окровавленные глАзы из жертв выковыривает, глумливо хихикая. Единственным плюсом в линзах оказалось только то, что утренний мой вид был настолько утружен и переполнен тяготами жизни, что мне начали уступать место в метро.
- Свинячьи глазки, на которых ничего не держится, тебе от папеньки достались, - утешала меня мама. – Просто купи очки, и не мучайся.
Немного позже, к мнению мамы присоединился супруг и прочая обЧественность в лице близких и друзей. И так это, знаете ли, они мне прекрасности очков описывали – словами не передать. И видно в них, и удобно, и снимать можно, когда захочешь (вот, чудо, правда?), и вообще...
Короче говоря, еще с месячишко я промаялась и поперлась таки за очками. И вот прихожу в магазин, требую мне какие-нибудь очки по случаю, мне их в корзинке выносят, зеркальце ставит... и все. Откуда ни возьмись – Катечкина. Я как только очки цоп, она тут же речитативом «мартышка в старости слаба глазами стала». И вот уже в зеркале вместо сурьезной мадам в очках кривляется харя обезьянья и ржет безбожно. Честное слово, вот только они на мой нос попадают – сразу же смеяться начинаю, и никак остановиться не могу.
Уж какие только я ни мерила - и с тяжелой оправой, и с легкой, и даже какие-то безумно дорогие пробовала – один хрен. Как не нацеплю, вижу только эту подслеповатую макаку с сизыми волосами на облезлой морде, и тут же начинаю хохотать. На меня даже продавцы обижаться начали: дескать, мы к вам со всей душой и лучшими диоптриями, а вы со своими приматами неуместными. В итоге дело закончилось тем, что в очередной секции я просто протянула рецепт и сказала, что дайте мне какие-нибудь очки так, чтобы подешевше. И мне, действительно, выдали «какие-нибудь» очки.
С этими самыми очками я притащилась домой, нацепила их перед зеркалом, и смеялась до тех пор, пока у меня не заболел живот. Дня четыре смеялась, не меньше. А потом, конечно же, решила, что «этим нужно что-то делать, и делать немедленно». Как поступят 99% женщин, зная, что все вокруг хуево, и это хуево – аксиома, изменить которую не представляется возможным? Правильно, они немного погорюют, после чего начнут убеждать себя, что «это только кажется, что все вокруг хуево, потому что на самом деле все пиздато».
В общем, я нацепила эти самые очки и принялась искать ракурс. Поиск повидла в говне довольно утомителен, но иногда приводит к результату. Через два часа я поняла, что если свет будет падать со спины, а лицо мое будет слегка наклонено в правую сторону, и если при этом волосы на пробор и с водолазкой, то в зеркале не то чтобы облизьяна... ну то есть может и облизьяна, но на нее можно смотреть. Воодушевленная результатом, я продолжила поиск прекрасного, и нашла еще четыре варианта вполне благонамеренной макаки. Через пять дней макака из зеркала исчезла совсем, а на шестой я набралась наглости и решила что это секси.
И так я это славно решила – словами не передать. Ну, действительно, высокая девушка, блондинка, и в очках – есть в этом что-то в духе «выеби свою первую учительницу». На этой самой волне я с очками смирилась, и начала их выгуливать. На прогулке мои опасения развеялись совершенно – сила педагогики действительно велика, и мужик, если и не шел валом, то уж точно не шарахался. К концу месяца я уже совершенно свободно чувствовала себя как в очках, так и без них. И собственно, рассказа могло бы и не быть, если бы не супруг. Нет, он очки мои одобрял, и всячески поддерживал, и все ее ему было секси до последней недели.
А в последнюю неделю нас угораздило «Смешариков» посмотреть совместно. Ну, собственно, мы их и до этого смотрели, только не так удачно. После просмотра супруг стал очень задумчивый, как-то странно на меня поглядывал, и вообще всем своим видом показывал, что он чего-то там внутри себя терпит. Терпел он часа два, не меньше, а через два часа мое секси рухнуло и разбилось на 1000 частей.
- Ты, Кать, только не обижайся, - сказал мне супруг, - А только ты в этих своих очках знаешь на кого похожа, знаешь?
- Не знаю, - мрачно сказала я.
- На Совунью, - потупился супруг.
- В смысле у меня слишком ученый вид? – с надеждой спросила я.
- В смысле у тебя очки, а еще ты пиздишь без остановки. И чаще всего всякую...
Такую страшную ересь я слушать уже не могла.
Нет, я, конечно же, сказала ему, что он и без рогов – чистый Бараш, а если будет продолжать в том же духе, то они у него и без кальция вырастут, да только осадок все равно остался. Нет, ходить в очках я могу, вот только когда говорить начинаю увлеченно, где-то на середине речи спотыкаюсь, и теряю мысль. Да, как оказалось, без дела пиздящая сова гораздо хуже стареющей обезьяны. Во всяком случае, я через нее уже пару недель маюсь, и зеркало уже не помогает.
